Неточные совпадения
Бабушка отпускала Марфеньку за Волгу, к будущей родне, против обыкновения молчаливо,
с некоторой печалью. Она не обременяла ее наставлениями, не вдавалась в мелочные предостережения, даже на вопросы Марфеньки, что взять
с собой, какие платья, вещи — рассеянно отвечала: «Что тебе вздумается». И
велела Василисе и
девушке Наталье, которую посылала
с ней, снарядить и уложить, что нужно.
— Приехала домой, — продолжала Маслова, уже смелее глядя на одного председателя, — отдала хозяйке деньги и легла спать. Только заснула — наша
девушка Берта будит меня. «Ступай, твой купец опять приехал». Я не хотела выходить, но мадам
велела. Тут он, — она опять
с явным ужасом выговорила это слово: он, — он всё поил наших
девушек, потом хотел послать еще за вином, а деньги у него все вышли. Хозяйка ему не поверила. Тогда он меня послал к
себе в номер. И сказал, где деньги и сколько взять. Я и поехала.
Девушки, которые держали
себя безукоризненно
с тех пор, как начиналось ее знакомство
с ними, говорили ей, что прежде когда-то
вели дурную жизнь.
В крепости ничего не знали о позволении, и бедная
девушка, добравшись туда, должна была ждать, пока начальство спишется
с Петербургом, в каком-то местечке, населенном всякого рода бывшими преступниками, без всякого средства узнать что-нибудь об Ивашеве и дать ему
весть о
себе.
Я
велела ему сказать через людей, что я хоть и
девушка, но мне двадцать три года, и в гувернерах я не нуждаюсь, да и возить мне их
с собой не на что…
Тригорин. Здравствуйте. Обстоятельства неожиданно сложились так, что, кажется, мы сегодня уезжаем. Мы
с вами едва ли еще увидимся когда-нибудь. А жаль. Мне приходится не часто встречать молодых
девушек, молодых и интересных, я уже забыл и не могу
себе ясно представить, как чувствуют
себя в восемнадцать-девятнадцать лет, и потому у меня в
повестях и рассказах молодые
девушки обыкновенно фальшивы. Я бы вот хотел хоть один час побыть на вашем месте, чтобы узнать, как вы думаете и вообще что вы за штучка.
Ратч выступал бодро по талому снегу; точно так он, должно быть, выступал, и тоже по снегу, когда, после рокового свидания
с Семеном Матвеичем, он
с торжеством
вел к
себе в дом навсегда погубленную им
девушку.
— Девичьей душе не надо дивиться, ваше превосходительство.
Девушка с печи падает, пока до земли долетит, сорок дум передумает, и в том дива нет; была
с вечера
девушкой, ко полуночи молодушкой, ко белу свету хозяюшкой, а хозяйке не честь быть ни в пόслухах, ни в доказчицах. — Старуха тихо выдвинула дочь за руку вперед
себя и добавила: — Хозяйкино дело теперь
весть дорогих гостей за стол да потчевать.
Ты отгадал. Знавал ли прежде
Ты дона Алвареца, у него
Воспитывался юноша Фернандо…
Он еретик! он верит Лютеру,
И чтит его!.. сегодня он убил
Дочь Алвареца в доме у меня.
Я спас ее от хищников, но, боже!
Не мог спасти от острого кинжала!
Его сыскать нам надо и
вестиНа казнь преступника двойного!
Он труп несчастной
девушкиПонес
с собой!.. да! я его найду,
Я по следам его пойду кровавым,
И жизнию заплотит он…
Надя. Я держу
себя, как должна
себя держать
девушка в моем положении, так
велит рассудок. Не забывайте, кто я. Сирота служанка. Кто вступился бы за меня? У кого достанет совести не наговорить мне дерзостей, подлостей? Благородная
девушка может и дружиться
с мужчинами, и шутить
с ними. А я, — только взгляни на мужчину, — и посыпались на меня обиды. Пусть же лучше говорят обо мне, что я и безжизненная, и бессмысленная. Вы должны понимать это и стыдно вам смеяться за то надо мною.
«Очень приятно видеть
девушек, зарабатывающих
себе кусок хлеба, — думал он. —
С другой же стороны, очень неприятно видеть, что нужда не щадит даже таких изящных и хорошеньких девиц, как эта Алиса Осиповна, и ей также приходится
вести борьбу за существование. Беда!..»
Он
с раздражением рассказывал мне в ее присутствии, как дерзко держится она
с начальницей гимназии, как неприлично
ведет себя: недавно зашла в гости к гимназисту, — это шестнадцатилетняя
девушка, одна!
Это было вскоре после, вероятно, памятного читателям визита Талечки к своей подруге
с вестью о неудачном ходатайстве за нее перед Зарудиным. Отвергнутая самолюбивая
девушка была в отчаянии, оскорбленная в своем, казалось ей, искреннем чувстве, она искала забвения. Талицкий явился счастливым утешителем, и Екатерина Петровна, в состоянии какого-то нравственного угара, незаметно поддалась его тлетворному влиянию и также незаметно для
себя пала.